Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
пространство, неведомую нам предысторию… Пресечь!
Можно возразить, что и мужики, как известно, тоже красуются на фото, позируя с оружием, – и что? Тут уже вопросы тяжеловесно философские и неуместно этические: кто и за что, как, зачем, с какими мыслями идёт под чужую команду, берётся за оружие. На национальном уровне это всегда по исторической традиции патриотизм – «молодцы, ребятушки, ура! эх, ухнем!», есть и остатки элемента мифологически героического – ещё от Гомера и т. д. А вот на личном уровне в наше время, как и везде, превалирует концепция профессионализма, плоть от плоти капитализма, с его закамуфлированным гламурами хищным оскалом. Единая и, по сути, стабильная система координат Родины и государства и тут же – подвижная система координат самого субъекта. Наёмник-рыцарь идёт к тому королю и суверену, который больше платит. В глобальном мире это так же страшно, как и в Средневековье. Но есть ещё дух воинства иной. У нас он ещё отчасти сохранился. На Руси со времён татаро-монгол воевали не только знать и ратники, то есть вояки-профи, как в Европе рыцари, но набиралось или собиралось непременно народное ополчение. Не за добычу и территории, не только «food for powder» [9] и 25 лет рекрутской повинности, но защищать свою землю, свою веру, когда отступать некуда – это уже война народная, без стыда и до последнего, битва за правду, в которой и героизм настоящий.
Можно возразить, что героиня активна в поиске мужа. Но это как раз затея личная, плюс ищет она в странных краях. В карикатурном отражении, это как если бы наши срочники искали невест на своей службе. Хотя, с другой стороны, где же, как ни в армии, при вездешней размягчённости, люди всё-таки должны быть покрепче… Но даже и здесь её подстерегают разочарования и обломы. Даже её!
Посмотрев рекрутский сайт, я понял, откуда у Кати начальный капитал и заодно стимул к службе новой родине. Тем, у кого родители живут вне Израиля (примерно то же тем, кто отслужил больше года), гарантировано: денежное вознаграждение, часто двойная зарплата; скидки на перелёты, отпуск; налоговые, медицинские льготы, вклад для образования, покупки жилья, открытия дела, вступления в брак; помощь в поиске работы, помощь в съёме квартиры (1050 шекелей = 320 долл.), «бейт а-хаяль» – дома для одиноких солдат; выплата 443 шекеля от министерства абсорбции плюс столько же от министерства строительства (итого 270 долл.); праздничные и ежемесячные купоны для супермаркета. Наверняка чисто формально, для проформы, и у нас тоже есть что-то из этого. Ну, уж конечно, не «праздничные купоны» (нельзя потратить на сигареты и алкоголь – это вот зря, конечно: без этого какой солдат!), и не «помощь в съёме квартиры»! Да по Кате сразу видно, что все эти блага не на бумаге. У солдата-одиночки (репатрианта, без родителей, с приёмными родителями) есть шансы получить после дембеля бесплатную учёбу. И особо примечательно, что если бы она приехала в страну на год-другой позже (не в 18—19 лет, а в 20—21), то была бы от воинской повинности освобождена! И дальше она опять предпочла перемены, пошла ва-банк, с головой в другую среду, пусть не столь мужественную, неоднозначную, но столь же воинственную.
Среди картинок можно вдруг заметить – так же стройна, в той же обтягивающей униформе, но уже без арсенала – девушку без ноги. Уже не так гламурно?
И коротко о лит-ре. По мне, так, если рассказ ведётся от первого лица – это уже 50% правды. Если с первой строки пишется «он» – напротив сразу минус 50% реализма. А коли уж автор (ша) повествует в третьем лице о себе – это уже явно «Свет мой, зеркальце, скажи…» (хотя обычно как раз за «я» форсированно в нескромности упрекают). Не яканье мы воспеваем при трёпе повседневном, но такова вся форма человеческого по-знанья – через себя, и чем меньше к ней прилепится литприёмов, тем прямее, жизненнее текст.
Маститый писатель-советчик, конечно, мудрый змий, и я ему благодарен. Но дальше в ответ на присланное мной начало романа (совсем теперь автобиографического) он откровенно отписал: «Я не готов сочувствовать интеллектуалу, живущему в таких условиях». Ну, мало ли… – подумал я. Хотя интуитивно и по опыту уже догадывался – с годами это подтвердилось на все 99 и 9% – что и никто не готов! Дальнобойщику, водопроводчику, проститутке, бомжу иль гастарбайтеру – всегда готовы. По крайней мере, это декларирует литистеблишмент, что «вот про кого надо писать» (читателю до фени). Политик, менеджер, генерал, солдат, всё та же шлюха перекрашенная – вообще Герои. А так называемые интеллектуалы – рождаются исключительно от интеллектуалов или интеллигентов, с фамилией типа Вышегославсский и не километром дальше, чем в Петербурге. Их судьба понятна. Так или иначе, они всегда сидят, что твой фазан в семи цветах, в журналах и редакциях, в продюсерах и первых замах.
…Вот и думай: при её армейских навыках и подготовке чем бы закончилась наша возможная схватка в коридоре? Это у обычной скво в мозгу и теле действует неосознанный фем-шаблон или архетип, что её всё равно должны мягко свалить, подхватить под коленки, потащить на лежбище и там опять всё под коленки… А тут – коленом в солнечное сплетение и загнула бы, заломив руки, лицом в пол.
Но тогда, глядя на неё в упор, всё об армии я забыл, как отшибло.
17.
Утром часов в десять – для меня очень рано – подпрыгнул как ужаленный. Точно, звонок от неё – как будто я ждал его! Я мало что понимал и отвечал, но речь шла о том, чтобы прямо сейчас – «я уже внизу, спускайся!» – встретиться и купить мне – мне?!. – продуктов.
Чертыхаясь, я с переменным успехом одновременно чистил зубы и мочился. Потом был вынужден ещё вытирать пол и раковину, оттирать кроссовки и штаны!..
Наконец-то спустился, выскочил – на совсем нестерпимо яркое солнце.
Она смеялась и румянилась – как настоящая иностранная гостья – под хорошего меха шапкой-ушанкой.
Супермаркетов, как уже сообщалось, тогда и в помине не было, а повсюду торчали ларьки и появились ещё «торговые павильоны» – по сути, те же обычные магазины, только маленькие и частные.
Я повёл забугорную ВИП-гостью в самый большой – как раз напротив моего дома. Здесь я с регулярностью приобретал всего два товара: «грамм триста капустки морской, без всего» – раз в неделю-две (точнее, в первый день приезда) плюс буханка хлеба, и после, через неделю, полбуханки… Один раз, в первый день заселения на эту квартиру, в надежде на добротную жисть, хотел взять и «макаронов», но вовремя передумал…
– А essays… статьи ты теперь пишешь? – вдруг на ходу, ни с того ни с сего (или, может, как продолжение вчерашнего «творческого» разговора) спросила она.
– Да практически нет, – не соврал я, но как будто соврал.
Речь о копеечных рецензиях, которые я писал в местные газеты. Кольнуло в сердце – печать Дома Печали, там Анютинка, – с ней познакомились на рабочем месте.
– Ты говорил о «давлении общества», – подтвердила она свою внимательность к вчерашнему, – это о том, что здесь, в России, нет démocratie?..
Ага, ещё бы изрекла: у вас в России!
– Да прекрати, Кати, какая вам всё, к хренам, демократи! Что это такое – демократия? Когда люди утром лезут в битком набитый автобус: кто сильней и наглей – расталкивают других нещадно? «Иначе на работу опоздаешь!» – и многие опаздывают. Я, например. Потом доедешь, куда ехал, весь измятый, а там, на службе мелочному капиталу иль в госконторе, каждый твой сослуживец, хоть на палец тебя повыше, каждая чиновная вошь, от коей зависишь и ничем не избавиться, вздрючит, взгрызёт и взмучит тебя по первое число, а с тридцать первого – опять по первое. Потом – дорога обратно, темень опять, очередь вот в этом ларце, и дальше – пиво, семечки, бесконечные концерты и «Камедиклабы», сама заешь…
– Не знаю, – недовольно фыркнула Катя, даже остановилась, критически сбавив smile level.
– Поэтому ты не работаешь? – вопросила с непривычными для неё нотками кухонных диалогов с «кормильцем семьи».
– А ты как думаешь! Я, так сказать, алколибертин. Так сказать, вынужденный…
– Так сказать, – повторила она кукольно-машинально, вновь включив свою подсветку.
Порог заведения был высоченный, в десяток кирпичных ступеней, весь обледенелый. Я рванулся вперёд, в два прыжка запрыгнул и, буксуя своими задубевшими лысоватыми кроссовочками, раскрыл тяжело
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
